Зинченко, Величковский и др. Функциональная структура зрительной памяти

В. П. ЗИНЧЕНКО
Б. М. ВЕЛИЧКОВСКИЙ
Г. Г. ВУЧЕТИЧ

Функциональная
структура зрительной
памяти

Издательство
Московского университета
1980

Печатается по постановлению
Редакционно-издательского совета
Московского университета

Рецензенты:

действительный член АПН СССР,
профессор В. В. Давыдов
кандидат психологических наук
В. Я. Романов

Зинченко В. П., Величковский Б. М., Вучетич Г. Г.

Функциональная структура зрительной памяти. М., Изд-во Моск. ун-та, 1980, с. 272.

Монография посвящена анализу запоминания, преобразования, воспроизведения и узнавания зрительного материала. Рассматриваются история изучения и существующие модели зрительной памяти, описываются исследования оперативных преобразований зрительной информации и долговременного запоминания больших массивов сложных предметно организованных изображений. Полученные данные позволяют пересмотреть распространенные представления на соотношение перцептивных вербальных и семантических компонентов познавательных процессов.

Монография предназначена для психологов, физиологов, педагогов, а также всех специалистов, работа которых связана с учетом функциональных возможностей памяти человека.

© Издательство Московского университета, 1980 г.

Светлой памяти
Петра Ивановича Зинченко
и
Анатолия Александровича Смирнова
посвящается

ПРЕДИСЛОВИЕ

В современных экспериментальных исследованиях все более заметной становится целостная трактовка таких процессов, как восприятие, память и мышление, резкое разграничение которых столь характерно для традиционной функциональной психологии. Возникновению этой важной тенденции во многом способствовало создание теории и принципов анализа психической деятельности.

В одной из последних своих работ А. Н. Леонтьев [66] дал конспективное изложение основных положений теории деятельности. Кратко они сводятся к следующему. Научный анализ человеческого поведения позволяет выделить три типа единиц: деятельность, действия и операции. Эти единицы образуют функциональную структуру процессов, побуждаемых одним и тем же мотивом. Вместе с тем они обладают относительной автономностью: так, действие может входить в состав различных деятельностей. А. Н. Леонтьев отмечает, что при этом действие, сохраняя свою цель, меняется лишь по мотивации

и, следовательно, по субъективному смыслу и эмоциональной окраске. Операции определяются теми условиями, в которых дана цель. Они представляют собой как бы «техническую» сторону действий и поэтому могут быть формализованы, экстериоризованы и даже переданы машине. Главными отношениями, связывающими выделенные единицы деятельности, являются генетические отношения переходов одних единиц в другие. Это последнее положение определяет и основной метод исследования психики — генетический метод, которому советская психологическая наука обязана своими наиболее значительными успехами.

Определение места психических процессов в данной функциональной структуре, соотносящее их с мотивами, целями и условиями жизни, можно было бы назвать макроструктурным анализом деятельности. Многочисленные исследования, выполненные в последние десятилетия, показали, что положение тех или иных познавательных процессов в макроструктуре деятельности в значительной степени определяет их характеристики. Так, включение восприятия и запоминания в контекст ведущей для данного возраста деятельности — игровой для ребенка и профессиональной для взрослого — ведет к заметному улучшению их результативности [2; 104]. Значительные успехи были достигнуты и в изучении онтогенетического становления восприятия, памяти и мышления как систем сознательных, опосредствованных общественно-историческим опытом, познавательных действий [45; 47; 79].

Несмотря на ряд основополагающих результатов, полученных в рамках данного направления исследований, иногда приходится сталкиваться с ситуациями, выходящими за пределы «разрешающей способности» анализа макроструктуры деятельности. Это в полной мере относится к мнемическим процессам, которые чаще всего выполняют в нашей повседневной жизни роль операций, обеспечивающих решение мыслительных, двигательных и других задач, которые не направлены на запоминание в собственном смысле слова. При этом они не перестают быть сложными психическими процессами, о чем свидетельствуют, прежде всего, классические исследования непроизвольного запоминания [57; 58; 87; 88]. Поэтому возникает необходимость специального изучения микроструктуры деятельности [52], под которой мы понимаем взаимоотношения (координацию) процессов, лежащих в основе отдельных действий и операций. Это предполагает не только изучение генетических отношений, но также отношений функционирования и управления.

Едва ли не наибольшие трудности связаны с исследованием функциональной структуры запоминания и реконструкции естественного зрительного материала. Особая экологическая значимость знаний, которые мы получаем благодаря зрению, обусловливает тот факт, что процессы памяти в этом случае представляют собой высокоавтоматизированные системы операций, выполнение которых, как правило, не требует сознательного контроля со стороны субъекта. Может быть поэтому мы редко задумываемся о том, насколько

удивительной является наша способность узнавать людей, дома, пейзажи через многие годы после того, как мы видели их в первый раз. Еще реже мы задумываемся о том, почему зрительные образы играют такую большую роль в мышлении и творчестве. Если обратиться к исследованиям оперативных преобразований предъявляемой зрительно символической буквенно-цифровой информации, то здесь также оказывается, что о реально используемых человеком способах организации такого материала до сих пор известно очень мало [74; 181].

В течение ряда лет мы занимались разработкой экспериментальных подходов к изучению зрительной памяти. Эти исследования начались еще в середине 60-х годов, когда на основе использования управляемых ЭВМ экспериментальных стендов была поставлена задача изучения микроструктуры кратковременных преобразований символической зрительной информации [27; 51]. Несколько позднее начались исследования процессов запоминания и узнавания сложного предметно организованного зрительного материала, подобного лицам, пейзажам и произведениям изобразительного искусства [21]. Проблема функциональной структуры зрительной памяти еще не решена. Более того, даже внутри нашего небольшого авторского коллектива далеко не по всем вопросам имеется полное согласие. Однако уже сейчас можно сказать, какие из подходов к изучению зрительной памяти не оправдали возлагавшихся на них надежд, а какие, напротив, представляются перспективными. Изложению этих результатов