Карпова. Личность в системе отношений. Нарушение семейной коммуникации как источник неврозов

1.6. Личность в системе отношений. Нарушение семейной коммуникации как источник неврозов

(Н. Л. Карпова)

Одним из центральных компонентов социально-психологической структуры личности является ее отношение к самой себе и к людям, составляющим ее непосредственное окружение. В. Н. Мясищев, определяя личность как систему отношений индивида с окружающей

средой, как целостную, организованную систему активных, избирательных, сознательных и социальных связей с реальной действительностью, подчеркивал, что психологическое отношение представляет собой обобщенное внутреннее условие действий человека, содержащее тенденцию определенным образом реагировать на определенные явления, факты, события, объекты (Мясищев, 1996). Проявляясь в общении, особенности интеллекта человека, характеристики его эмоциональной сферы, манеры, поведение во взаимоотношениях с другими влияют на развитие личности. Имея в виду самые разные ситуации общения, Б. Г. Ананьев отмечал: «На любом уровне и при любой сложности поведения личности существует взаимозависимость между: а) информацией о людях в межличностном общении; б) коммуникацией и саморегуляцией поступков человека в процессе общения; в) преобразованием внутреннего мира самой личности» (Ананьев, 1995, с. 21).

Для полноценной жизнедеятельности необходимо развивать высокий уровень способности к познанию другого человека и самопознанию, отношения к другому как к высшей ценности и умения творчески строить непосредственное общение с ним. Различия же в структуре «коммуникативного ядра личности» определяются глубинными психологическими причинами, многие истоки которых лежат в межличностном общении в семье. И здесь, как отмечают психологи, слишком мало еще известно о связи между межличностной коммуникацией и серьезными личностными нарушениями — нервно-психическими расстройствами, а именно нарушения внутрисемейной коммуникации играют очень серьезную роль в этиологии широкого круга психогенных психических заболеваний, в частности различного вида неврозов (Эйдемиллер, Юстицкий, 1999).

Еще в 1930-е годы ряд отечественных авторов, изучая детско-родительские отношения, типы воспитания в семье, выделяли патогенные родительские установки и соответствующие им болезненные типы поведения членов семьи. В советсткой педагогической литературе о роли семейного воспитания в формировании личности ребенка приоритет принадлежит А. С. Макаренко. Известны также работы В. И. Гарбузова, А. И. Захарова, Д. Н. Исаева, М. Раттера и др. Характерные условия неправильного воспитания, предрасполагающие к возникновению невротических расстройств, описаны В. Н. Мясищевым, Р. А. Зачепицким и Е. К. Яковлевой, Б. Д. Карвасарским, Э. Г. Эйдемиллером и В. В. Юстицким и др.

Исследователи отмечают: в здоровой семейной структуре устанавливается подвижное равновесие, которое проявляется в формировании семейного «Мы» и способности членов семьи самостоятельно решать противоречия и конфликты. В дисгармоничных семьях равновесие и содержание семейного «Мы» оказывается либо «семейным мифом», либо «семейным контрактом» (В. В. Столин). Среди особо неблагоприятных для ребенка типов родительских отношений выделяются: симбиотический, авторитарный, эмоционально-отвергающий (А. Я. Варга). Также психологи отмечают, что в основе семейных конфликтов, т. е. дисгармонического взаимодействия, лежит неадекватность восприятия (Л. А. Петровская) либо отношения по типу «соперничества», «псевдосотрудничества», «изоляции» (Т. М. Мишина). Е. Т. Соколова, анализируя аномалии личности, выявила, что именно стиль общения родителей с ребенком является интегральной категорией, теоретическим и операциональным конструктом, ухватывающим единство инструментального и мотивационного аспектов деятельности. Таким образом, целым рядом авторов предприняты попытки разностороннего исследования детско-родительских отношений и выделены черты патогенных типов воспитания, приводящих к различного вида нервно-психическим расстройствам у детей.

Как отмечают исследователи, в ХХ веке во всем мире наблюдался рост нервно-психических заболеваний, что связано с относительным несоответствием научно-технического прогресса и связанных с ним изменений во всех областях человеческой жизнедеятельности, с одной стороны, и развитием и совершенствованием психофизиологической адаптации — с другой. Начало ХХI века показало усиление многих отрицательных проблем как в экономическом, социальном, так и психологическом плане. В связи с этим и в структуре заболеваемости населения произошли сдвиги в сторону увеличения удельного веса болезней, в возникновении которых существенную роль играет фактор нервно-психического перенапряжения. К числу таких болезней относятся неврозы — наиболее распространенная форма нервно-психических расстройств, при которых необходимо решать вопросы клинико-патогенетической и дифференциальной диагностики, а также комплексного лечения (Карвасарский, 1990, с. 5). Это объясняет повышенное внимание к эффективным методам лечения и профилактики неврозов, а также к изучению всего комплекса проблем, связанных со сложным процессом социореабилитации личности, «выходящей» из затяжного болезненного состояния.

В отечественной психотерапии проблемами неврозов занимались А. М. Свядощ, В. Н. Мясищев, К. К. Платонов, И. З. Вельвовский, В. Е. Рожнов, Б. Д. Карвасарский и др. Так, в определении невроза В. Н. Мясищев прежде всего подчеркивает его коммуникативную природу. Рассматривая личность как систему отношения, общения и обращения, он создал патогенетическую концепцию неврозов, которая вытекает из признания категории «психогенного». Данная концепция включает в себя следующие основные положения: 1) психогения связана с личностью больного, с психотравмирующей ситуацией, трудностью этой ситуации, с неспособностью личности в данных конкретных условиях самостоятельно разрешить ее; 2) возникновение и течение невроза более или менее связаны с патогенной ситуацией и переживаниями личности: наблюдается определенное несоответствие между динамикой состояния больного и изменениями психотравмирующей ситуации; 3) клинические проявления невроза по своему содержанию в определенной степени связаны с психотравмирующей ситуацией и переживаниями личности, с основными наиболее сильными и глубокими ее стремлениями, представляя аффективную реакцию, патологическую фиксацию тех или иных ее переживаний; 4) отмечается более высокая эффективность психотерапевтических методов по отношению ко всему заболеванию и отдельным его клиническим проявлениям сравнительно с биологическими воздействиями.

Говоря о проблеме «личность и неврозы», В. Н. Мясищев отмечал, что неврозы выступают прежде всего как выраженное противоречие между тенденциями и возможностями личности — внешними и внутренними, требованиями человека к себе и жизни к нему. Он подчеркивал, что «….неврозом заболевает не орган, а весь человек или личность», и делал вывод: «Невроз представляет собой болезнь личности еще и потому, что нигде, как в неврозе, с такой полнотой и выпуклостью не раскрывается перед исследователем личность человека, нигде так убедительно не выступает БОЛЕЗНЕТВОРНАЯ И БЛАГОТВОРНАЯ РОЛЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ, нигде так ясно не выступает уродующая и целительная сила воздействия, не сказывается с такой отчетливостью РОЛЬ СОЗДАННЫХ ЛЮДЬМИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ (выделено нами — К. Н.). Поэтому область борьбы с неврозами — это область пограничная между педагогикой и медициной» (Мясищев, 1996, с. 200, 204, 205).