Мещеряков. Стадии развития ВПФ и их эмпирические референты: реконструкция имплицитной концепции Л. С. Выготского

Б. Г. Мещеряков

СТАДИИ РАЗВИТИЯ ВПФ И ИХ ЭМПИРИЧЕСКИЕ РЕФЕРЕНТЫ: РЕКОНСТРУКЦИЯ ИМПЛИЦИТНОЙ КОНЦЕПЦИИ Л. С. ВЫГОТСКОГО

Трудности понимания психологической концепции (или системы) Выготского признавали даже корифеи отечественной психологии (напр., А. Р. Лурия и Д. Б. Эльконин), входившие в круг его ближайших друзей и сотрудников. Корифеи ушли, а трудности остались. Они связаны и с тем, что Выготский создавал свою теорию в непрерывном, прямом и заочном, диалоге с огромным множеством авторов (впитывал и перерабатывал все, на его взгляд, позитивные идеи, понятия, термины — от философии Спинозы и Маркса до бихевиоризма Уотсона и лингвистики Сэпира), и с тем, что физическое состояние вынуждало его писать много (за период 1924—1934 гг. им написано около 190 работ по психологии) и быстро, “телеграфным стилем”. Однако на первое место по важности следует поставить трудность задач, которые он предполагал решить, т. е. исходно сверхвысокие требования к смутно вырисовывающемуся конечному результату. Эти требования и сейчас кажутся предельно тяжелыми и даже непосильными, причем не только для одного человека, но и для всей психологии. Фактически речь идет о методологии и стиле мышления Выготского. Здесь достаточно отметить две характерные особенности его стиля мышления.

Первую можно было бы назвать “генетической полиэкранностью” (в данном случае “генетический” семантически родственно слову “развитие”, его эквивалентом служит английское developmental). Выготский пытался представить психическое развитие на

нескольких концептуальных экранах, каждый из которых соответствует определенной области (domain, как пишут англоязычные авторы) развития: биологический филогенез, социокультурный “филогенез”, онтогенез (нормальный и аномальный), микрогенез (актуалгенез), патогенез (психические и нейропсихологические нарушения)1.

Вторую особенность стиля мышления Выготского достаточно точно можно назвать термином “системность”. Есть многочисленные текстуальные свидетельства о том, что он постоянно стремился сконструировать и совместить как минимум четыре плана (проекции, точки зрения) при описании психических функций и форм поведения. Эти четыре плана можно рассматривать как четыре раздела его понятийно-терминологической системы [17, 18]. С этой точки зрения Выготского нельзя считать ни функционалистом, ни структуралистом, ни генетистом (эволюционистом) в каком-то узком смысле. Задолго до официального рождения системного подхода он разрабатывал собственный системный подход, ориентированный на понимание целостности объекта, установление связей между систематикой, структурой (по меньшей мере, в трех смыслах: структура процессов; смысловая структура; мозговые механизмы), функцией и развитием (в разных областях). В духе современной когнитивной психобиологии и нейронауки в работах Выготского намечалась тенденция к интеграции столь разных репрезентаций в единую теоретическую схему. Он был одним из первых психологов, кто оригинально, систематически и содержательно использовал понятия “функциональная система”, “структура функций”, “межфункциональные связи”, “функциональное развитие” и т. п.2

Указанными двумя особенностями не исчерпывается все своеобразие методологии Выготского, но их вполне достаточно, чтобы сделать предельно трудными задачи не только самого Выготского, но и его читателей. В своей совокупности указанные выше трудности

понимания работ Выготского заставляют искать и применять специальные средства смыслового анализа текста. В данной работе мы познакомим читателя с результатами логико-семантического анализа, направленного на экспликацию понятийно-терминологической системы культурно-исторической теории Выготского. Частично эти результаты уже сообщались автором, однако в данной работе они будут дополнены анализом материалов, касающихся эмпирических референтов стадий развития ВПФ.

Систематика психических функций и форм поведения. Если ставится задача изложить взгляды и концепцию Л. С. Выготского без элементарных терминологических противоречий и смысловых искажений, то предварительно необходимо построить полную схему понятий, взяв за основу какой-то один вариант, в соответствии с которым должны производиться необходимые “перешифровки”. При рассмотрении построенной нами классификационной схемы (см. рисунок) следует помнить, что после каждого узла дифференциации прежняя форма не отмирает (это символизируется стрелками) и не остается неизменной. Она перестраивается под влиянием новообразований. Большое значение для понимания реконструированной системы понятий имеют критерии (признаки, основания) дифференциации каждого из представленных узлов. О них сейчас и пойдет речь.

Если попытаться эксплицировать главный признак деления Выготским форм поведения на натуральные и культурные, то таковым будет опосредствованная структура поведения — использование средств (орудий и/или знаков). Подразумевается, что средства заимствуются из культуры как социального фонда человеческих изобретений.

Социальные (интерпсихические) функции — это функции, которые Выготский иногда называл “коллективными формами сотрудничества”; о них говорится в законе социогенеза: “...коллективные формы сотрудничества предшествуют индивидуальным формам поведения, вырастающим на их основе, и являются их прямыми родоначальниками и источниками их возникновения” [10, с. 203]. Очевидно, критерием различения интерпсихических и индивидуальных (экстра- и интрапсихических) функций служит то, что в первых один субъект управляет с помощью знаковых средств поведением и психическими процессами другого, тогда как в индивидуальных функциях такое управление осуществляется рефлексивно, по отношению к себе.

Термин “интерпсихическая функция”, по-видимому, целесообразно сохранить за ранними стадиями развития. Тогда в своей классической (“примитивной”) форме эта функция выступит как одна из сторон квазисовместной деятельности взрослого и ребенка, а

именно такой, в которой имеет место своего рода симбиоз, включение еще в значительной степени натуральных форм поведения ребенка в структуру совокупной со взрослым деятельности. В этом случае ребенок “в гораздо большей степени является объектом, чем субъектом, т. е. активным участником социальных отношений” [9, с. 280]. На наш взгляд, при различении примитивных и высших интерпсихических функций вполне можно считать, что “примитивное” = “доречевой стадии”, а “высшее” = “речевой стадии” [13].

Классификационная схема форм поведения и функций

Несколько иначе следует интерпретировать понятие примитивной функции в области индивидуальных форм поведения и функций. Это понятие Выготский чаще всего использовал в контексте “психоанализа” этнографического материала (в его работах мы встречаем ссылки на исследования В. А. Арсеньева, Т. Данцеля, Л. Леви-Брюля, Р. Турнвальда, Э. Тайлора, К. Вейле и др.). Говоря о примитивной форме, Выготский нередко имел в виду те

формы поведения, которые наблюдались у представителей так называемых бесписьменных народов (“традициональных”, “своеобразных” культур).

К сожалению, однозначных критериев “примитивности” Выготский не указал. В одних случаях: подчеркивается реактивность и пассивность функций, в других — непонимание психологической функции знаков (стадия “наивной психологии”), в третьих — свойства знаков (напр., неязыковые, предметные и многофункциональные знаки, не поддающиеся интериоризации). Такая многопризнаковость — прямое следствие того, что разные формы знаково-опосредствованных функций, обнаруживаемые в “традициональной” культуре, не составляют единой, однородной группы. Поэтому термин “примитивный” в текстах Выготского требует крайне осторожного обращения. В зависимости от контекста он может требовать “перешифровки” — замены его на термин, обозначающий ту или иную высшую форму поведения. В то же время ради сохранения стадии наивной психологии следует к собственно примитивным формам индивидуального поведения и функциям относить факты так называемого “магического употребления знаков” и факты их употребления без понимания психологического, функционального значения.

Следующий узел дифференциации образуют высшие индивидуальные формы поведения и функции, которые могут быть опосредствованы либо внешними знаками, либо внутренними (для ясности рассматриваются простые случаи однородного опосредствования). В первом случае будем иметь то, что на схеме обозначено как “внешние (экстрапсихические) функции”. Подобную высшую форму поведения (напр., эгоцентрическую речь) Выготский относил к промежуточной стадии развития между интерпсихической и интрапсихической функциями: “Всякая система... проходит три этапа. Сначала интерпсихологический — я приказываю, вы выполняете; затем экстрапсихологический — я начинаю говорить сам себе, затем интрапсихологический...” [6, с. 130].

В генетическом смысле интрапсихические функции являются результатом интериоризации экстрапсихической функции (т. е. действий с помощью внешних знаковых средств)3. Существенным результатом нашего логико-семантического анализа было различение двух видов интрапсихической функции — спонтанной и произвольной (т. е. ВПФ в узком смысле). Формально Выготский не

выделял стадию спонтанной интрапсихической функции, но реально он описывал ее эмпирические референты — спонтанную речь и спонтанное мышление детей, считая то и другое непроизвольными и малоосознанными процессами (см., напр.: [7, с. 207, 208, 242]).

Фактически Выготский не дал строгого определения понятия ВПФ (ср.: [6, с. 367—368]). Эту задачу попытался решить А. Р. Лурия. Его определение хорошо согласуется с представлениями Выготского и выражает их в отточенной, можно сказать классической, формулировке: ВПФ — это “сложные саморегулирующиеся процессы, социальные по своему происхождению, опосредствованные по своему строению и сознательные, произвольные по способу своего функционирования” [16, с. 31]). Но и в этом определении не учитывается широкое и узкое понимание ВПФ (см.: [8, с. 24]). Кроме того, в нем следовало бы уточнить признак “опосредствованные”, заменив его на “знаково-опосредствованные”.

Таким образом, в концепции Выготского можно установить следующие 7 стадий развития ВПФ: 1) натуральная функция, 2) примитивная социальная (интерпсихическая), 3) высшая социальная (интерпсихическая), 4) стадия примитивной индивидуальной функции (“стадия наивной психологии”, она же магическая стадия), 5) экстрапсихическая, 6) спонтанная интрапсихическая, 7) произвольная интрапсихическая функция (или ВПФ в узком смысле). Из этого следует, что должно быть шесть переходных генетических законов [17].

Но как возможно, чтобы за “высшей интерпсихической функцией” следовала “стадия наивной психологии”, в отношении которой Выготский иногда использовал атрибуты “примитивная” и “низшая”? Один из ответов на этот вопрос подсказан самим Выготским: “Переход от коллективной формы поведения к индивидуальной на первых порах снижает характер всей операции, включает ее в систему примитивных функций... Социальные формы поведения сложнее, они развиваются у ребенка раньше; становясь индивидуальными, они снижаются до функционирования по более простым законам” [10, с. 16]4. Другой ответ заключается в том, чтобы допустить наличие “магического отношения” к знакам и на предыдущих стадиях5. Наконец, необходимо иметь в виду,

что возникновение новообразований в ходе развития не предполагает автоматического отмирания прежних форм. В понимании развития, которое разрабатывал Выготский, достаточно четко проглядывает идея, что старые формы поведения перестраиваются под влиянием новых.

Представленную схему стадий развития ВПФ следует воспринимать как выражение имплицитной концепции Выготского. При этом не следует забывать о гипотетичности и приблизительности этой концепции (на чем настаивал и сам автор). Важно, чтобы схема имела эвристическое значение — служила организации новых исследований, объяснению и систематизации разнообразных понятий и фактов.

Эмпирические референты стадий развития. Из-за формата статьи мы вынуждены ограничиться рассмотрением эмпирических референтов первых пяти стадий, но этого достаточно, поскольку пафос концепции Выготского мы видим именно в доказательстве того, что у последних двух стадий (т. е. у интрапсихических функций) есть предшественники.

1. Стадия натуральных функций и форм поведения

Эмпирическими референтами понятий “натуральные функции и формы поведения” могут служить многочисленные факты, установленные в зоопсихологических исследованиях поведения (от амебы до высших приматов). В обобщенной форме перечень включает такие явления, как инстинкты, безусловные и условные рефлексы, а также практический интеллект обезьян. Этот список должен быть дополнен “элементарными психофизиологическими функциями” (низшими психическими функциями), которые трактуются как независимые от сознания и научения (т. е. генетически обусловленные) процессы, возникающие в ответ на воздействие внешних и внутренних сигналов; такие процессы имеют вынужденный, автоматический характер; обычно они объясняются на основе энергетических характеристик воздействий и анатомо-физиологических механизмов6. К этой категории принято относить сенсорные функции и непроизвольное внимание. Вероятно, несколько неожиданно, что Выготский включал в этот ряд такие непростые явления, как ассоциации (в том числе и вербальные), эйдетическую память и даже так называемую натуральную арифметику (см.: [12, с. 108—111]). Но вне зависимости от конкретного наполнения этой стадии, принципиальное значение имеет сам