Поиск :
Личный кабинет :
Электронный каталог: Муртазин, Э. - Рассказы
Муртазин, Э. - Рассказы
Нет экз.
Электронный ресурс
Автор: Муртазин, Э.
Рассказы
Издательство: Директ-Медиа, 2012 г.
ISBN 9785990362475
Автор: Муртазин, Э.
Рассказы
Издательство: Директ-Медиа, 2012 г.
ISBN 9785990362475
На полку
Электронный ресурс
Муртазин, Э.
Рассказы / Муртазин Э. – Москва : Директ-Медиа, 2012. – 78. – URL: http://www.biblioclub.ru/index.php?page=book&id=97383 . – На рус. яз. – ISBN 9785990362475.
Владислав Фелицианович Ходасевич - русский поэт и критик. Чаще всего к Ходасевичу применяли эпитет «желчный». Максим Горький в частных беседах и письмах говорил, что именно злость - основа его поэтического дара. Все мемуаристы пишут о его жёлтом лице. Он и умирал - в нищенской больнице, в раскалённой солнцем стеклянной клетке, едва завешанной простынями, - от рака печени, мучаясь непрестанными болями. За два дня до смерти он сказал своей бывшей жене, писательнице Нине Берберовой: «Только тот мне брат, только того могу я признать человеком, кто, как я, мучился на этой койке». В этой реплике весь Ходасевич. Но, возможно, все казавшееся в нем терпким, даже жёстким, было только его литературным оружием, кованой бронёй, с которой он настоящую литературу защищал в непрерывных боях. Желчности и злобы в его душе неизмеримо меньше, чем страдания и жажды сострадания. В России XX в. трудно найти поэта, который бы так трезво, так брезгливо, с таким отвращением взирал на мир - и так строго следовал в нем своим законам, и литературным, и нравственным. «Я считаюсь злым критиком, - говорил Ходасевич. - А вот недавно произвёл я „подсчёт совести“, как перед исповедью… Да, многих бранил. Но из тех, кого бранил, ни из одного ничего не вышло».
Муртазин, Э.
Рассказы / Муртазин Э. – Москва : Директ-Медиа, 2012. – 78. – URL: http://www.biblioclub.ru/index.php?page=book&id=97383 . – На рус. яз. – ISBN 9785990362475.
Владислав Фелицианович Ходасевич - русский поэт и критик. Чаще всего к Ходасевичу применяли эпитет «желчный». Максим Горький в частных беседах и письмах говорил, что именно злость - основа его поэтического дара. Все мемуаристы пишут о его жёлтом лице. Он и умирал - в нищенской больнице, в раскалённой солнцем стеклянной клетке, едва завешанной простынями, - от рака печени, мучаясь непрестанными болями. За два дня до смерти он сказал своей бывшей жене, писательнице Нине Берберовой: «Только тот мне брат, только того могу я признать человеком, кто, как я, мучился на этой койке». В этой реплике весь Ходасевич. Но, возможно, все казавшееся в нем терпким, даже жёстким, было только его литературным оружием, кованой бронёй, с которой он настоящую литературу защищал в непрерывных боях. Желчности и злобы в его душе неизмеримо меньше, чем страдания и жажды сострадания. В России XX в. трудно найти поэта, который бы так трезво, так брезгливо, с таким отвращением взирал на мир - и так строго следовал в нем своим законам, и литературным, и нравственным. «Я считаюсь злым критиком, - говорил Ходасевич. - А вот недавно произвёл я „подсчёт совести“, как перед исповедью… Да, многих бранил. Но из тех, кого бранил, ни из одного ничего не вышло».